Институт Общественного Проектирования
Исследования. Программы. Проекты. Решения.
 
На главнуюНаписать письмоКарта сайта
сегодня 28 марта 2024 года
 


Rambler's Top100

Выступление директора Института Общественного проектирования Валерия Фадеева на конференции «Модернизация России. Развитие Сибири и Дальнего Востока» в Красноярске 25 ноября 2005 года


8.02.2006

25 ноября в Красноярске прошла экономическая конференция «Модернизация России. Развитие Сибири и Дальнего Востока», организованной Институтом совместно с Администрацией Красноярского края, «Деловой Россией» и партией «Единая Россия».

В конференции приняли участие: представители экспертного сообщества и бизнес-структур, члены партии «Единая Россия» и депутаты Государственной думы РФ.

Открыл конференцию губернатор Красноярского края Александр Хлопонин.

С приветственным словом к участникам обратились Вячеслав Володин, секретарь Президиума генерального совета партии «Единая Россия», и Андрей Воробьев, руководитель ЦИК «Единой России».

С основными докладами выступили:

Валерий Фадеев, главный редактор журнала «Эксперт», директор Института общественного проектирования;

Борис Титов, председатель ООО «Деловая Россия»;

Анатолий Тихонов, заместитель губернатора Красноярского края;

Олег Кондрашов, вице-президент ООО «ОПОРА России», депутаты ГД РФ и представители российских бизнес-корпораций.

Стенограмма выступления директора «Института общественного проектирования» Валерия Фадеева на конференции «Модернизация России. Развитие Сибири и Дальнего Востока» в Красноярске 25 ноября 2005 года.

Доктрина, несомненно, не только интеллектуальный продукт. Экономическая доктрина не может родиться в кабинетах ученых, и сразу быть воплощена в жизнь. Доктрина - это продукт, в обсуждении которого и потом в реализации принимают участие политики, бизнес, широкие круги общественности. Пока не будет достигнуто согласия между основными игроками, никакой доктрины не может быть. Она не может быть принята и реализована.

Стенограмма выступления директора Института Общественного проектирования Валерия Фадеева на конференции «Модернизация России. Развитие Сибири и Дальнего Востока» в Красноярске 25 ноября 2005 года.

Доктрина, несомненно, не только интеллектуальный продукт. Экономическая доктрина не может родиться в кабинетах ученых, и сразу быть воплощена в жизнь. Доктрина - это продукт, в обсуждении которого и потом в реализации принимают участие политики, бизнес, широкие круги общественности. Пока не будет достигнуто согласия между основными игроками, никакой доктрины не может быть. Она не может быть принята и реализована.

Мы долго находимся в плену ложных дилемм. У нас очень любят обсуждать проблемы сырьевой экономики и противопоставляют ей исключительно высокотехнологичную экономику. У нас обсуждается, должно ли государство вмешиваться в экономические процессы или нет, и предлагается только один вариант. Обсуждается, нужна ли нам открытая экономика, и почему-то противопоставляется открытости изоляция от внешнего мира. У нас нет понимая того, может ли государство выступать в качестве инвестора. Одни отрицают эту идею, другие говорят: да, государство должно инвестировать и стать чуть ли не основным инвестором. Все эти дилеммы обсуждаются на фоне краткосрочных целей, которые пытаются выдвинуть правительство и политические силы. Среднесрочная программа правительства, рассчитанная на три года, по-моему, так толком и не появилась в том виде, в котором ее можно было бы обсудить и высказать осмысленные соображения.

Доминирует институциональный подход. Подход, который предполагает, что нужно построить все современные институты рыночного хозяйства и современного демократического общества, и система сама заработает. На мой взгляд, в сущности, все институты уже построены. И не следует ожидать слишком многого оттого, что эти институты будут как-то достраиваться или совершенствоваться.

Я приведу аналогию с частной компанией. Было бы странно, если бы руководство любой компании пыталось построить правильные отделы маркетинга, сбыта, финансов и так далее, и, построив эти отделы, ожидало бы получения прибыли. Прибыли не будет до тех пор, пока не будут поставлены перед компанией цели, пока не будут определены те средства, которыми эти цели достигаются. Структура - это всего лишь инструмент для достижения тех или иных целей.

Скажут, страна - это другое, страна - это более сложный организм. Да, более сложный организм. Но если говорить о странах, достигших успехов, то они всегда ставят перед собой большие и серьезные цели. Примеры на слуху: Япония после Второй Мировой войны, Корея, которая фактически скопировала большой японский проект, Китай, который мы наблюдаем сейчас. Часто говорят, что эти проекты этих восточных стран - это проекты планового хозяйства. А мы прошли через этот этап. Я согласен с тем, что мы прошли этот этап.

Но есть и другие примеры. Британия - колониальный проект Х IХ века, накачавший Британию до невообразимой мощности, до властительницы половины мира. Германия после Второй Мировой войны со своим социальным рыночным хозяйством, прекрасный пример проекта непланового, который был реализован в рамках именно рыночного хозяйства с опорой на частный сектор. США после Второй Мировой войны, самая либеральная страна мира. Тем не менее в США был реализован вполне осмысленный проект, который привел к обществу всеобщего процветания. В основе проекта было жилищное строительство, дороги, автомобили… Каждый из нас это может легко вспомнить.

Таким образом, мы уверены, что пассивная институциональная доктрина не работает, и она настолько не работает, что мы дошли, в сущности, до анекдотического уровня. Мы пытаемся решать задачи третьего, четвертого, десятого порядка. Уже который год на слуху снижение административных барьеров, коррупция, «одно окно» и тому подобные вещи.

Нужна другая доктрина. Доктрина действия. Если мы не хотим остаться глубокой экономической периферией мира, нам надо отвечать на гораздо более серьезные вопросы, чем, например, административные барьеры. Мы должны понять, каким будет хозяйство мира через 20-25 лет, каким будет характер разделения труда, как будет устроена международная конкуренция, кто будет противниками, союзниками России в этой новой хозяйственной системе мира, какими параметрами должна обладать экономика России, чтобы быть конкурентоспособной в той будущей системе, в чем сегодняшняя сила российской экономики, где у нас уже есть преимущества, каким образом мы должны перейти от нынешнего незавидного состояния к тому, которое мы хотим достичь через 20 лет?

Чтобы ответить на эти вопросы, нужен совсем другой подход, не тот, что доминирует сейчас.

Я тут бы вспомнил о приоритетных национальных проектах, проектах Путина: жилищное строительство, сельское хозяйство, образование и здравоохранение. Фактически президент Путин предложил другой подход к проблеме экономического развития России. И как это ни странно, на это почти никто не обратил внимание. Очень скоро эти проекты Путина были трактованы как социальные проекты и даже как популистские проекты. Это очень вредная и опасная трактовка. Нельзя трактовать эти предложения как необходимость быстрого повышения доходов населения. Сначала говорили о некоторых группах населения, что предусмотрено проектами президента, а потом стали говорить о необходимости быстрого повышения доходов всего населения. Был выдвинут тезис о том, что доходы населения должны расти не медленнее, чем растет ВВП. Я напомню, что доля накопления в российском ВВП составляет менее 20 процентов. Это чрезвычайно низкая доля для страны, которая претендует на быстрое развитие. Германия после войны имела больше 50 процентов долю накопления. Для нормальной страны, которая быстро развивается, 25-30 процентов это минимум, что можно себе позволить. Таким образом, мы должны увеличивать накопления, мы должны увеличивать инвестиции. И они должны расти со скоростью не 7-5 процентов, как сейчас, а по крайне мере 15 процентов на в год.

На мой взгляд, адекватная трактовка приоритетных национальных проектов заключается в другом. Президент Путин предложил начать обсуждать и реализовывать долгосрочные национальные проекты в противовес институциональному подходу, в противовес квазилиберальному, который доминировал все последние 15 лет.

Это внутренний аспект, перейду от него к международному аспекту.

Говорят, надо интегрироваться в мировое хозяйство. Но как интегрироваться? В сущности, мы и сегодня в определенном смысле интегрированы, потому что мы продаем сырье, нефть, работаем на мировых рынках, и вовсе не страдаем от этого.

Одни говорят, надо интегрироваться, например, как Польша или Чехия, встраиваясь в Евросоюз. Проблемы Польши и Чехии, в сущности, решены, потому что они стали частью большой европейской хозяйственной и политической системы.

Германия предлагает свой проект интеграции. Они говорят: надо соединить германские технологии, германскую индустрию с российскими сырьевыми и энергетическими запасами. Такое соединение даст мощный эффект. Эта пара будет доминировать, по крайней мере, в Европе.

Оба варианта невозможны. Вариант Германии невозможен, потому что вся основная добавленная стоимость такого партнерства будет оставаться в Германии. Тот, кто производит товары более высокой степени переработки, и снимает больше денег. А нам будет оставаться меньшая часть.

Вариант Польши или Чехии не возможен потому, что мы просто не влезем в единую Европу. Мы отличаемся от Польши или Чехии не только размерами. Хотя это, конечно важно, мы занимаем одну седьмую часть мира, мы граничим с 13 странами. Но еще важнее другое: на нас лежит огромное геополитическое бремя, мы участвуем во всех потенциальных конфликтах, которые только могут быть, начиная от Курильских островов и заканчивая расширяющимся Евросоюзом, где по пути Китай, интенсивно растущий, Центральная Азия, которая становится едва ли не самым кризисным местом в мире, Кавказ - рассадник терроризма, и дыра в нашей границе, через которую проникает террористическая угроза.

Нам невозможно отказаться от этого бремени. Мы не можем сказать: мы не будем больше этим заниматься. И это не имперские амбиции, это долг России - заниматься этими геополитическими проблемами от Японии и Китая, до растущей Европы, или комплексующей Прибалтики.

Как же мы должны встроиться в мировое хозяйство? У нас один ответ: мы должны встроиться в мировое хозяйство только как адекватный лидерам этого самого хозяйства игрок. Россия должна вернуть себе мировое лидерство. Россия должна стать одним из тех, кто создает мировую экономическую систему.

Потому что основные преимущества от участия в мировом разделении труда получают те, кто формирует хозяйственную систему, задает вектор ее развития. Говоря научным словом, формирует парадигму хозяйственного развития мира.

Советский Союз был одним из экономических лидеров мира. Есть много признаков этого, начиная от космических программ и первоклассного образования, которое тиражировалось во многих странах мира, и заканчивая тяжелой промышленностью: металлургические заводы, электростанции, атомные станции, которые мы строили в очень большом количестве стран мира.

Советский Союз был одним из экономических лидеров мира до 70-х годов. А вот следующую мировую хозяйственную волну мы пропустили. Советское руководство оказалось неспособным участвовать в хозяйственных процессах на равных в 70-80-х годах, и поэтому мы рухнули. Советский Союз не мог, как доказала история, быть на вторых ролях. Перестав быть лидером, он перестал существовать.

Россия, похоже, все-таки еще не перешла в состояние таких стран как Польша или Чехия (я имею в виду размеры территории, население, потенциал и так далее), поэтому опасность того, что мы продолжим идти по пути Советского Союза, существует. Если мы не вернем себе лидерства, не встанем в ряд первоклассных стран мира, мы по-прежнему не снимем риски дальнейшего распада, распада и растворения.

Что происходит сегодня? Сегодня хозяйство развитых стран переживает третью фазу стагнации. Эта фаза должна закончиться к 2010, может быть, к 2015 году. Никто не может сказать точно, потому что это не плановая система. Экономики отдельных стран начинают быстро развиваться, когда появляются ключевые идеи, когда появляются инновации, вокруг, которых и выстраивается вся система. Подобно тому, как это было – компьютеры, связь, интернет – в предыдущей волне, и достижение чрезвычайно высоких потребительских стандартов (дом, автомобиль, отдых) в волне послевоенной.

Тем не менее, ясно, что эта волна стартует. Если мы не успеем вписаться к этому времени в следующую «длинную волну», то, я боюсь, что мы потеряемся навсегда. У нас есть 5-7, может быть, 10 лет для того, чтобы принять такие экономические и политические решения, чтобы зацепиться за эту «длинную волну» и хоть в чем-то в ней доминировать. Ясно, что мы не можем переплюнуть США, Китай или Европейский Союз, но хоть в чем-то доминировать в этой волне мы обязаны. И это задача первого уровня - вернуть лидерство, хотя бы в какой-то степени.

Можем ли мы сегодня определить на качественном уровне характер следующей «длинной волны»? Точно не можем. Но какие-то соображения у нас есть.

Первое. Кто будет ключевыми игроками?

Есть прогнозы ведущих аналитических компаний мира, есть наши прогнозы. Через двадцать лет тройка лидеров будет такой: США с ВВП примерно 20 триллионов долларов, Китай - 15-17 триллионов и Европейский Союз примерно с таким же ВВП.

Очень велика вероятность, что Китай догонит, по крайней мере, Европейский Союза, а не исключено, что и США.

Однако важно, как будут расти эти экономики. США будет расти процента на 3 в год, Европа - на 1-2, а Китай будет расти на все 8-10 процентов. Это важно. Потому что эти цифры отражают потенциал хозяйства. Где будет источник роста? Куда надо обращаться для сбыта своих товаров?

Сначала о востоке. Существует объективная необходимость перехода восточных экономик, Китая в первую очередь, и Индии во вторую очередь, к новой технологической базе. Все мы знаем, какое гигантское строительство идет в Китае. Все мы знаем, какими темпами он развивается уже 20 лет. Но все мы понимаем, что Китай проходит первую фазу индустриализации. Примерно такую фазу, которую мы проходили в 30-х-50-х годах. И также ясно, что Китай готовится перейти к следующей фазе индустриализации.

Недавние решения коммунистической партии Китая, а они были оглашены несколько недель назад, утверждают, что Китай должен перейти к высокотехнологичному развитию. Поскольку мы все точно знаем, что указывает коммунистическая партия Китая, всегда бывает исполнено, мне совершенно ясно, что Китай в ближайшие 10-20 лет радикально изменит свою промышленность, свою индустрию. И для нас это очень важно.

Европейский союз. Там ситуация противоположная Китаю, в Китае бешеный рост, а в Европейском Союзе стагнация. Есть фундаментальный фактор, важный для Европейского Союза. Существуют очень большие риски потери Европой индустриальной культуры. Европа - это промышленность, автомобили, атомные станции, «Мерседесы»… Под давлением дешевых китайских товаров возникает опасность потери Европой своей хозяйственной идентичности. Это не менее важно, чем культурная идентичность, чем религиозная идентичность. Это потеря того, чем занимались европейские нации на протяжении последних столетий.

Таким образом, существует два тренда, о которых мы можем сказать более или менее определенно. Первое - это выравнивание экономического потенциала за счет роста больших азиатских стран и внедрения новой технологической базы экономики. Второе - сохранение и качественное развитие западной индустриальной культуры. Европа будет сопротивляться до последнего экспансии Китая.

К каким результатам это приведет? Что это означает для хозяйства мира более детально?

Первое. Это внедрение новых ресурсосберегающих технологий, которые будут требовать Китай и Индия.

Второе. Обеспечение доступа этих стран ресурсам. И для нас это очень важно, потому что в России почти тридцать процентов мировых ресурсов. Нам никто не позволит сидеть как собака на сене на этих ресурсах. Страны будут требовать доступа к ресурсам. И если мы не сможем обеспечить доступа к нашим ресурсам, которые находятся в Сибири и на Дальнем востоке, то вероятность того, что они сами обеспечат доступ к ресурсам любыми средствами, в том числе и военными, очень велика.

А значит, мы должны иметь надлежащие вооруженные силы, надлежащим образом охранять свою границу. А главное - быть в состоянии разработать месторождения, переработать ресурсы и выгодно для себя продать.

Третий пункт - это развитие транспортной, торговой и информационной инфраструктуры. На фоне этого бешеного роста на Востоке становится ясным, что инфраструктуры не хватает. Россия занимает огромное пространство в Евразии, это то место, где должна быть развита инфраструктура – железнодорожная, автомобильная, авиаперевозки, хабы, связь и так далее.

Четвертое. Это обеспечение безопасности стран, которое будет связано с развитием новых оборонных и управленческих технологий. У России здесь может оказаться ключевая роль. Россия, как страна, которая в принципе в состоянии сдерживать Китай. Но сдерживать его не военными методами, это, видимо, не допустимо в современных условиях, а сдерживать Китай, связывать Китай экономическими отношениями.

Второй тренд. По поводу сохранения индустриальной культуры Запада. Здесь три пункта становятся более или менее ясны.

Многие аналитики, футурологи считают, что есть три направления, где Европа может выжить. Первое. Это создание новой системы образования, практически элитного образования для всех.

Второе. Это тема новой рабочей среды, связанная с образованием. Когда человек должен иметь возможность самореализации в этих новых тяжелых индустриальных условий. Человек должен иметь возможность получить любую профессию и реализовать себя в этой новой среде.

И третий пункт. Это новая урбанизация, она касается, в первую очередь, стран Восточной Европы и нас.

Абсолютно ясно, что у России есть много чего предложить и в части растущих зон мира, и в части сохранения европейской идентичности. И на этом мы, собственно, и должны играть.

Сырье и энергоносители. Этого у нас, к счастью, хватает.

Сырье и инновации. Это более сложная вещь. У нас складывается кластер, связанный с добычей сырья, энергоносителей, в первую очередь. На это мало, кто обращает внимание. Это может быть очень сильный кластер, связанный с внедрением инноваций в этой области. У нас есть огромное количество потенциальных инноваций, начиная от эффективных разработок скважин, заканчивая энергетическим оборудованием.

География, которая позволяет нам предлагать миру, Евразии, транспортную инфраструктуру.

Территория - это ресурс для реализации новой урбанизации, нового способа обустройства людьми своей среды обитания.

Образование. Мы еще не все образование потеряли. У нас есть колоссальные конкурентные преимущества в области образования, у нас есть своя школа образования, свой стиль образования, который складывался столетиями.

У нас есть уникальный потребительский рынок. Это тот новый средний класс, который сложился за последние 10 лет. Как известно, на Западе средний класс стареющий, и западные компании ориентируются на стареющее население. Товары и услуги для 50-ти, 60-ти, даже 80-летних. Наш средний класс самый молодой в мире. Наше потребление, наш потребительский рынок - самый яркий и самый активный в мире. Чтобы удовлетворить потребности нашего нового молодого среднего класса, требуется больше инноваций, больше идей, больше нового. Он существенно более продвинут, чем потребительский средний класс в европейских странах. Это наше огромное конкурентное преимущество, под него надо затягивать партнеров, в первую очередь из Европы.

И, наконец, наш бизнес. Как бы его не критиковали, мы уверены, что наш бизнес один из самых динамичных в мире. Он устал немного за прошедшие 15 лет, но, тем не менее, я думаю, у нас огромный потенциал бизнеса. То, что он сделал за годы после краха Советского Союза, это просто феноменально.

Готова ли Россия использовать те преимущества, о которых я сейчас сказал? Готова ли она, понимая, как будет развиваться мир в следующие 20 лет, перехватить часть управления этим развитием? Есть очень жесткие ограничения, которые необходимо расшивать.

Первое ограничение - финансовое. Российская финансовая система чрезвычайно слаба, она по своей мощности не соответствует даже нынешним потребностям. Она в четыре-пять раз меньше, чем необходимо для того, чтобы обеспечивать нормальное функционирование хозяйства.

Второе ограничение. Как это ни странно, у нас слабо развита индустриальная база хозяйства. К сожалению, мы продолжаем проедать то, что было построено и накоплено в советское время. Пример - бензин. У нас очень любят говорить о регулировании цен на бензин: ограничение рентабельности, картельный сговор и т.д. К сожалению, ситуация гораздо хуже. Цены растут в первую очередь из-за катастрофической неэфективности нефтеперерабатывающих заводов. Некоторые заводы были еще до войны построены. Эти заводы нужно снести бульдозером и построить новые. Никаких других вариантов нет. Именно технологическая неэффективность является фундаментальной причиной роста цен на бензин.

Такая же ситуация с цементом.

Цены растут, потому что производство неэффективно. Построить новое производство затруднительно, потому что у нас очень жесткая денежная политика, слабая финансовая система и не очень хорошая доступность кредита. Таким образом, получается, что борьба с инфляцией приводит к самой инфляции. Сегодня инфляция издержек реально определяет рост цен. Дефицит первоклассных современных производственных мощностей приводит к инфляции издержек.

И третье ограничение, это отсутствие стратегического видения у государства. Это важный аспект, потому что стратегическое видение является очень сильным политическим инструментом.

И, наконец, последнее. Почему мы считаем важным говорить об этом сейчас, когда вроде бы экономика на подъеме, государственный бюджет силен, растет стабилизационный фонд?

Как я сказал в начале, если мы не успеем на подножку поезда мирового хозяйства на следующую длинную волну, то мы опоздаем навсегда. Советский Союз пропустил 30 лет мирового хозяйственного развития и рухнул. Если мы пропустим следующие 30 лет мирового хозяйственного развития, у нас нет никаких шансов. Другие люди будут решать, с другим гражданством, что сделать в этой стране, как ею управлять, этим пространством даже, а не страной. И какие будут границы у этой страны? Это важно именно сейчас, потому что через два года будут выборы в парламент. А через два с половиной года будут выборы президента. И мы вступим, по-видимому, в 8-летний срок следующего президентства. Если к этому времени у российской элиты не будет согласованного понимания, какие цели надо ставить перед страной, какими средствами их достигать, каков образ будущего, как стать мировым игроком, как стать лидером, одним из лидеров мира, если к этому моменту не будет этого ясного понимания, то мы можем пропустить следующие 10 лет. А как я уже сказал, если мы их пропустим, то мы можем не подняться уже никогда. Ближайший год может быть ключевым именно для проработки этих идей, для того, чтобы политическая и хозяйственная элита развила эти идеи, согласилась с тем, как же ей надо двигаться дальше.

 

Вернуться к списку статей

Последние статьи

11.04.2016



Copyright © 2005—2017 Институт Общественного Проектирования (ИНОП)

Главная  |  Об институте  |  Издательская деятельность  |  Премия «Общественная мысль»  |  Либеральная платформа в партии "Единая Россия"  |  Региональная деятельность Либеральной платформы в партии "Единая Россия"  |  Новости и хроника событий в вашем регионе  |  Материалы Клуба "4 ноября"  |  Круглый стол на тему «Актуальные проблемы развития малого и среднего предпринимательства в РФ»  |  История России  |  Экономика реформирования жилищно-коммунального хозяйства  |  Комментарии  |  Русские чтения  |  Взаимодействие с Общественной Палатой РФ  |  Премия «Власть № 4»  |  Мировой политический форум  |  Открытый конкурс «Проблемы развития современного российского общества»  |  Бюллетень Инновационные Тренды   |  Проекты  |  Публикации  |  Мероприятия  |  Пресса  |  Контакты  |  Конференции  | 

Телефон: (495) 660-76-77
E-mail: mail@inop.ru
Адрес: Москва, улица Правды, дом 24, строение 4

Интернет-агентство «Web Otdel»
Разработка сайта — интернет-агентство «Web Otdel»
разработка фирменного стиля, разработка логотипов